Наш дачный сосед Виктор Михайлович сделал сыну Андрею на свадьбу шикарный подарок: ключи от еще дедовского «Москвича-400», первый образец которого был собран на Московском заводе малолитражных автомобилей, а потом — АЗЛК, 3 декабря 1946 года. Машине в год дарения стукнуло тридцать пять, но примет старения ни на серо-бежевом корпусе, ни в звуках ее исправно стучащего «сердца» не наблюдалось. Дед звал машину «Вольдемаром», намекая на немецких предков-«опелей», а Андрей — «Вовчиком» и, несколько смущаясь его уже тогда экзотического вида, принялся колесить на машине по дачным местам.«Вовчик» оказался славным и некапризным малым. Андрей, фанатичный охотник, рыбак и грибник, и сам был мил да хорош. Вскоре в «Вовчике» появились его невеста, а потом жена, красавица Лариса, и вечно недовольная теща с губами в форме запятой. Впрочем, характер тещи Андрюху не смущал. Андрей частенько отправлялся на «Вовчике» на дальние заимки, стрелял там перепелок и уток, в местном пруду ловил черных как смоль ротанов, собирал корзины белых, отлично солил чернушки и смешно изображал ворон, которых почему-то в то время на даче было очень много. Через несколько лет «Вовчик» приезжал на участок уже на пузе, сгибаясь под тяжестью разросшегося семейства, двух детских колясок, тещи и прочего скарба, и с дачи уезжал так же — утаскивая кроме перечисленного банки с огурцами, помидорами, компотами, вареньем и тещиной наливкой на черноплодке. Шли годы — и неизбежная старость подошла к «Вовчику». Его круглые невинные глаза как-то окривели, бока провалились внутрь, попа, пострадавшая в каком-то путешествии от встречи с березой, потеряла округлость. Его с усмешкой обгоняли на дороге коллеги, и однажды Андрей отправил его на пенсию — поставил возле забора за домом. Вместо «Вовчика» у него появился сначала старый 412-й «москвич», затем серебристая девятка — «Жигули», потом старенький «фордик» и, наконец, джип размером с дачный дом — черный и холодный. У него часто отказывает электрика, но он крут. Примерно в это же время Андрей отрастил живот, сменил Ларису Николаевну на веселую двадцатилетнюю Динку, научился «бить» и «стрелять» перепелок и уток в супермаркете, приучился покупать готовые банки с соленостями и грибами, ловить стерлядь в платном пруду, а спасаясь от ворон, околотил верх забора металлической лентой с шипами. За пять тысяч местные работяги отволокли «Вовчика» в утиль, но потом, как оказалось, подумали и за десять продали рукастому мужику в соседнюю деревню. Вы не поверите, но «Вовчик» жив. Он слеповат, не быстр, его попа не кругла, но… Но он жив. И, конечно, мы не умеем делать машины. Но тогда как назвать его — я не знаю. Короче, с днем рождения, «москвич». Ты был… Что надо! Мнение колумниста может не совпадать с точкой зрения редакции «Вечерней Москвы»
