15 декабря 1917 года бессарабский Сфатул Цэрий (Краевой Совет) провозгласил в пределах российской губернии между Днестром, Прутом и Дунаем Молдавскую Демократическую Республику (МДР)
Несмотря на то, что это государственное образование преподносилось как «равноправный член в составе единой Федеративной Российской Демократической Республики», соответственное решение привело к территориальному расколу Бессарабской губернии. От Кишинёва обособился Аккерманский уезд.
Уездное земство не стало направлять своих представителей в формируемый Краевой Совет. А в январе 1918 года, в условиях начавшейся по приглашению руководства МДР румынской интервенции представители земцев и городского совета Аккермана (ныне Белгород-Днестровского) приняли заявление: «Буджак [степной регион на юге Бессарабии] не признаёт «Сфатул Цэрий» и Молдавскую автономную республику». В дальнейшем данная позиция получила поддержку объединённого съезда крестьян Аккерманского и Измаильского уездов.
Восстановить власть Сфатул Цэрий над южными преимущественно славянскими уездами удалось лишь в начале марта 1918 года благодаря действиям румынских войск. К тому времени Днестровско-Пруто-Дунайский регион был отторгнут от России и оказался под фактическим контролем Бухареста. Таким образом последние недели своего существования российская Бессарабия находилась в разделённом состоянии.
Безусловно, непосредственная вина за такой ход событий лежит на самом Сфатул Цэрий. Есть исследование молдавского и приднестровского историка Петра Шорникова, показывающее связи ряда руководителей Краевого Совета со спецслужбами Румынии.
Однако сам по себе приход к власти в Кишинёве молдавских националистов, расколовших своими действиями Бессарабию, стал возможен благодаря большевистскому перевороту в Петрограде и территориальным претензиям на Пруто-Днестровье украинской Центральной Рады.
В бытность российского Временного правительства вопрос о создании Молдавской Республики хоть и обсуждался, но решения не получал. Чиновники в Петрограде считали, что сперва должно состояться Учредительное собрание и определены конституционные основы обновлённого Государства Российского.
Поддержка идеи МДР на местах была слишком слабой для учреждения молдавской автономии в одностороннем порядке. К примеру, избранная летом 1917 года на основе всеобщего избирательного права Кишинёвская городская дума, была критически настроена к Сфатул Цэрий. Решение о делегировании своих представителей в Краевой Совет (и то лишь в качестве наблюдателей) Дума приняла в основном для того, чтобы иметь возможность выразить свой протест против «самовольного захвата власти неправомочным органом и требования его реорганизации».
Впоследствии первый демократически избранный глава Кишинёва Александр Шмидт стал одним из лидеров Комитета спасения Бессарабии, протестовавшего против аннексии региона Румынией. Этим, видимо, объясняется отсутствие информации о нём в ряде современных обзоров по истории молдавской столицы.
Ещё при предварительном обсуждении названия республики против топонима «Молдавская» высказывались представители национальных меньшинств, доля коих среди жителей полиэтничной губернии составляла более 52%. Так, открывая первое заседание Сфатул Цэрий, его старейший депутат Николае Александри (болгарин по матери) говоря о будущем региона, заявил: «в свободной Бессарабии не должно быть места державным нациям».
По поводу проекта декларации о создании МДР член Президиума Краевого Совета, болгарин Крсте Мисирков говорил, что «только часть Бессарабии в продолжении четырёх веков называлась Молдавией». Это не давало, по его мнению, «исторической основы для наименования Бессарабии Молдавской республикой». Депутат настаивал на наименовании создаваемого субъекта «Бессарабская республика».
Но и сами этнические молдаване к идее создания своей территориальной автономии относились неоднозначно. Существовало опасение, что республика, названная в честь Молдавского княжества, поглощённого в XIX веке Румынией, станет средством отрыва Днестровско-Пруто-Дунайского междуречья от России. Ведь идеология карпато-дунайского королевства причисляла молдаван к числу румын. Между тем среди бессарабских крестьян были сильны опасения, что если регион перейдёт под власть Румынии, то они лишатся земель, полученных при революционном аграрном переделе.
Переворот в Петрограде 7 ноября 1917 года, по сути, «развязал руки» для сторонников создания МДР. Ставший вскоре председателем Краевого Совета Ион Инкулец признавал: «если бы не было выступления большевиков, то с открытием Сфатул Цэрий не спешили бы».
Влияние большевистской революции на бессарабские дела проявилось ещё в том, что многие прежние противники создания национальной республики в Пруто-Днестровье стали проявлять большую сговорчивость с молдавскими националистами. МДР им виделась как средство дистанцирования от Петрограда, где с новой силой полыхнул огонь революции.
Наконец ленинский Совет народных комиссаров, руководствовавшийся известным лозунгом о праве наций на самоопределении вплоть до отделения, признал МДР.
Ещё одним фактором, сильно повлиявшим на создание национальной республики в Бессарабии являлись территориальные претензии Центральной Рады.
В июне 1917 года большой переполох в Кишинёве вызвала телеграмма с приглашением регионального комиссара Временного правительства явиться на совещание представителей «украинских губерний» в Киеве. Бессарабскому комиссару Владимиру Кристи (при румынской оккупации стал мэром Кишинёва) пришлось применить свои связи во Временном правительстве, чтобы добиться исключения Пруто-Днестровья из числа «украинских» провинций.
Однако свержение Кабинета министров Александра Керенского и провозглашение Украинской Народной Республики усилили заднестровские амбиции в Киеве. Свидетельством того, что они никуда не девались была нота от имени УНР, направленная 1 марта 1918 года правительствам стран Германского блока. В ней указывалось:
«Украинское правительство глубоко заинтересовано в судьбе пограничной области Украинской республики — Бессарабии.(…) Не подлежит сомнению, что в северной части территории Бессарабии живут преимущественно украинцы, а на юге (между устьями Дуная и Днестра и черноморским побережьем) они составляют относительное большинство, следовательно, Бессарабия с этнографической, экономической и политической точек зрения составляет неделимое целое с территорией Украинской народной республики».
Перспектива оказаться под властью украинских самостийников была для бессарабских элит лишь немногим лучше, чем, установление диктатуры пролетариата. Провозглашение Молдавской национальной республики виделась для многих её недавних противников меньшим из трёх зол.
В этих условиях представителям Молдавской национальной партии, набравшей на выборах во Всероссийское Учредительное собрание в ноябре по Кишинёву лишь 2%, смогла добиться непропорционально большого представительства молдаван в составе Сфатул Цэрий. Из 150 мест для делегатов молдавской национальности выделялось 105 мандатов (70%). Основанием для этого стали довольно спорные данные этнографической карты Бессарабии, изданной в Румынии в 1916 году.
Дискуссия о названии учреждаемой на территории губернии республики в этих условиях явно приобретала символический характер.
Примечательно, что, несмотря на признание МДР ленинским правительством, в «Русско-Румынского соглашении об очищении Румынией Бессарабии» от 4 марта 1918 года топоним Молдавия применительно к Пруто-Днестровью не применялся. Видимо это определялось тем, что проект МДР к тому временем дискредитировал себя сотрудничеством с румынскими интервентами. Да и организованное большевиками антирумынское восстание в Бендерах 1919 года ставило своей задачей создание не Молдавской, а Бессарабской ССР.
В 1924 году была предпринята новая попытка создания Молдавской Республики (правда в статусе Автономной Советской). При этом не скрывалось, что это проект служил преимущественно геополитическим целям: возврат Бессарабии и привнесение мировой революции в Румынию.
В 1940 году Советская Молдавия расширилась за счёт центральных районов Бессарабии и получила статус суверенного государства, став одной из союзных республик. Украина, правда, также добилась своих долгосрочных целей, заполучив Юг и Север Бессарабии.
Однако, как только началось обособление Молдавии от СССР (исторической России), она вновь пережила раскол в виде отделения Приднестровской и Гагаузской республик. К тому же обострились проблемы экономической несамодостаточности этого маленького национального государства.
Может быть это свидетельства того, что с экспериментами по созданию национальных республик в исключительно полиэтнической Бессарабии пора бы заканчивать?
Первоисточник: https://ukraina.ru
Источник: belgorod-news.net
