Глава Центра молодежных исследований НИУ ВШЭ Елена Омельченко рассказала Марии Башмаковой о появлении нового политического субъекта Руководитель Центра молодежных исследований НИУ ВШЭ Елена Омельченко убеждена: у "нового политического субъекта", уличный дебют которого изумил страну, свои особенности. Мы обязаны их понимать — После воскресных акций заговорили о том, что на политическую арену неожиданно вышла новая страта — люди сильно до 25. В том числе школьники. Можно ли говорить об этом как о некой новой реальности? — О новой реальности говорить однозначно можно. Мы были свидетелями того, что это произошло. Хотя подсчетов, статистики я еще не видела, но, судя по фото и моему впечатлению, старшеклассников, младшекурсников было много. Трудно стопроцентно определить возраст. Однозначно: мы стали свидетелями новой политической реальности, нового политического субъекта — молодежь, которая раньше не попадала в поле зрения и не считалась вовлеченной в политику. — Сейчас звучит неожиданный тезис: это произошло потому, что молодежью никто не занимался, что ее не слушали. Справедливо ли это? И если да, то кто и как должен слушать молодежь? — Не согласна с тем, что молодежью никто не занимается. Правда, в рамке политических программ ею занимаются односторонне и формально, на мой взгляд, представляя ее как однородную легкоуправляемую массу, мобилизуемую, как это происходило в начале 2000-х. Сейчас молодежь очень изменилась — директивно через практики патриотического воспитания молодежью заниматься вряд ли можно. А вот с тем, что молодежь не слышали, согласна! Требуются серьезные исследования, интервью, наблюдения без паники и желания найти "кукловодов" и главных "виноватых". У молодежи очевидный запрос на правду и на ответы, которые они хотят услышать. И важно, чтобы сейчас прозвучали именно ответы, а не началось закручивание гаек или придумывание новых широкомасштабных молодежных программ. Нужен тонкий подход, понимание мировосприятия этих молодых. — И в чем же особенность? — Они отказались от политики в официальном, официозном формате, но политически оказались включенными и грамотными. Для молодых ключевое слово "правда", вышли ее искать и те, кто далек от коррупции,— дети из благополучных семей. Среди них были разные ребята. У кого-то родители набрали кредитов, у кого-то бабушка недовольна пенсией и ценами на продукты. Молодые включены в эту повседневность, и они видят и отслеживают эти проблемы. А существующие публичные ответы их не устраивают, потому что им не объясняют, почему происходит такое жесткое расслоение, они воспринимают это как несправедливость. И еще важный момент: это поколение живет не только в "цифре", что показал их выход на улицы. Социологи и политики несколько преувеличивали значимость "цифры" как пространства, в которое уходят старшие подростки. На самом деле соцсети предполагают важность встретиться лицом к лицу, что и случилось. То есть "цифра" является определенной платформой, но молодые хотят прямого разговора. Для поколения Z крайне важно получить ответ, и неполучение ответа они воспринимают как личную обиду. — Вы согласны с тем, что при всем этом для многих митинг — это игра, тусовка? — Согласна. Мы, изучая молодежные солидарности, обратили внимание на то, что удовольствие, получаемое от гражданского участия, тесно сопряжено с риском, когда ты вовлекаешься в коллективное дело, но не сливаешься с толпой. Это интересный феномен: они более индивидуалисты (это поколение), но продвинутые. Хотят, чтобы их не только слышали, но и видели. Это воспитано телефоном, Instagram. Это очень позитивное поколение: растущая популярность здорового образа жизни — это тренд. Надо быть в теме: не пить, не курить, фитнес, помогать бездомным и животным. Получается новая формула гражданства, которая очень-очень значима для продвинутых молодых — тех, кто вышел на митинг. И политическая активность — часть их картины мира. Они хотят, чтобы правда была правдой, а поток коррупции и лжи был остановлен. Думаю, многие в недоумении из-за того, что их не слышат, не понимают, да еще и в полицию везут. — Что бы ни говорили сегодня, но заходы именно на новое поколение последние годы делались и государством, и политическими партиями, и даже Церковью. Получается, все делалось неправильно — масса осталась неуправляемой. Почему? — Ну-у-у… Можно ли говорить обо всей молодежи? Надо помнить: молодежь очень разная. Те, кто вышел на улицы,— меньшинство, продвинутая молодежь, те, кто видит в этом смысл. Есть и другая молодежь — конформистски ориентированная. Но не надо забывать: сегодня это меньшинство, но завтра какие-то идеи, может, и в зачаточном виде, смогут быть характерны уже для многих. В том числе и через общую практику вовлеченности в сети. Надеюсь, власти хватит здравого смысла обойтись без закручивания гаек и формирования нового типа врага в лице этих "новых молодых". Не хотелось бы, чтобы эта коллизия перешла в серьезный поколенческий конфликт. Нельзя потерять связь со своей молодежью! — Эффективны ли в принципе надежды на то, что может сработать массированная промывка мозгов? Ведь и советский опыт, и упражнения 2000-х ("Наши", "Молодая гвардия" и пр.) позитивной отдачи не дали… — Не сработает. Советский опыт — другая обстановка, другая ситуация, система, среда. Невозможно и то, что было в начале 2000-х. Тогда не было такого вовлечения в "цифру", было сильное различие между столичной и нестоличной молодежью. Почему еще не сработает: это новое поколение принципиально не коллективисты, принципиально не массовка. Они вышли, но каждый сам за себя. Это вопрос самопрезентации, индивидуальности. Митинг — индивидуальный выбор. А советский выбор, эксперименты с массовыми молодежными проектами — все же массовка. У нынешних молодых во время присоединения к группе не происходит полного растворения и потери индивидуальности. Это очень важно. Беседовала Мария Башмакова Дети Школа протеста В хронике протестных акций появились юные звезды Максим Лосев, 17 лет, 11-й класс, райцентр Погар, Брянская область Максим прославился еще до митинга: 17 марта его прямо с урока забрали в полицию за создание группы в поддержку акции. К одноклассникам Максима пришла директриса школы Кира Грибановская, чтобы отговорить от похода на митинг. Эффект получился прямо противоположный: видеозапись воспитательной беседы появилась в Сети и стала хитом, а анонимные брянские школьники записали обращение с призывом идти на митинг. "Мы хотим видеть Россию европейской державой",— говорилось в нем. "Родители меня поддерживают,— заявил журналистам Максим.— Одноклассники положительно реагируют". Между тем в Сети появилась петиция за скорейшую отставку директора школы Киры Грибановской, под которой подписались 25,7 тысячи человек. Есть и петиция за то, чтобы она осталась — под этой 162 подписи. Антон Андрющенко, 16 лет, 9-й класс, Белгород Антона тоже вызвали к директору школы еще накануне митинга, но славу ему принесла речь с трибуны. "Сейчас молодежь знает, что единственный выход — это капитализм, а не неофеодализм, как в России",— говорил он. Теперь Антон ждет конца каникул, после которых школьная администрация решит, что с ним делать дальше. "Естественно, никакого официального основания для исключения у них нету, тем более что я олимпиадник по истории,— рассказывает Антон "Огоньку".— В день акции у нас в школе устроили праздник здоровья с обязательным присутствием. А в других школах были пробные экзамены: ЕГЭ и ГИА, причем ребят держали по три часа за закрытыми дверями. Из нашей школы на митинг пошли пять человек, а в толпе дежурили завуч, социальный педагог и секретарь. Мой знакомый из 11-го класса им попался". Антон собирается поступать в гимназию с углубленным изучением иностранных языков. Он мечтает о дипломатической карьере. А его страницу "В контакте" украшает статус "Я люблю Чацкого, и это не лечится!!!!!!!!!". Глеб Токмаков, 12 лет, 5-й класс, Томск Появившаяся на YouTube запись выступления на митинге принесла томскому пятикласснику ошеломительную известность. "Главное поменять саму систему власти, систему образования, систему здравоохранения,— заявил 12-летний оратор.— Я учусь в школе, и меня удивляет, почему школа настолько политизирована. За то, что ты не нарисовал какую-то картинку про нашу власть, могут поставить двойку". В школе провели беседу с родителями, но родители и сами были против похода сына на митинг. Отец Глеба Сергей Токмаков связался с журналистами и рассказал, что долго отговаривал его от участия в мероприятии, но Глеб ушел на митинг со скандалом.
Предыдущая запись
