Всю первую неделю сентября директор валуйской школы (Белгородская область) встречала детей лично у входа. Школа на границе, но, согласно правилам нового времени, нельзя очно обучать в тех, что в 20-километровой зоне от границы. А от этой школы — как раз 20 с небольшим километров. Учиться в ней можно и очно, и дистанционно. В город часто залетают БПЛА. Дети несколько раз в день спускаются в убежища. Но родители только 12 учеников написали заявление на дистант. В школе — тысяча учеников. Люди устали от дистанции, начавшейся ещё при ковиде. В прошлом году школа полгода работала на дистанте, а в этом второклашки ведут себя как первоклашки: не знают, что такое звонок, многое не умеют, им не знаком школьный быт.
— Граждане родители, не создавайте толпу! — призывает директор, пока мамы и папы стоят, вцепившись в детей. — Не переживайте, ничего с вашими детьми не случится, мы боимся ещё больше, чем вы, потому что понимаем: вы доверили нам самое дорогое.
В школе недавно был сделан ремонт, и она стояла вся красивая, напичканная техникой, но она была мёртвой. Школа ожила, только когда в неё в этом году пошли дети. Сегодня директор собирает учителей, чтобы поговорить с ними о нацизме и патриотизме. То есть о том, как разговаривать об этом с детьми. В классе — учитель истории, два учителя русского языка и литературы, учитель математики (единственный мужчина), учителя начальных классов, завуч, руководитель музея, учитель географии. Сначала никто не хочет говорить, а потом слово берёт самая старшая учительница начальных классов — Ольга Николаевна.
— Я человек в возрасте, — говорит она, — и почему-то была уверена, что мы потеряли патриотизм ещё в те, перестроечные времена и сложно нам будет его возродить. Но в самом начале СВО я поняла, что русский народ остаётся русским. Какие сумки с продуктами дети и родители собирали для солдат! Это чувство поднялось откуда-то изнутри, и тогда я увидела, что оно живо и не угасло до сих пор. Вот вы спрашиваете: «Что делать, чтоб не было у нас нацизма?» А его у нас и нет.
Учителя шумят, спорят. Ольга Николаевна тогда всех перекрикивает:
— Ну, может, и есть. У нас — приграничье! К нам поток с Украины хлынул, может, нацизм оттуда и будет вылезать, как та гадюка! Так, может, правильней тогда главенствующую роль русскому народу отдать?
Я спрашиваю учителей, а что такое, по их мнению, быть русским. И они опять хором называют качества: самоотдача, сострадание, самопожертвование. Слово берёт историк — высокая блондинка со спокойным голосом.
— А я поспорю и про патриотизм, — говорит она. — Он — не только Родину любить, но и уважать другие народы. Это я всегда говорю и на уроках, и когда дети обзывают друг друга. Так что если все в стране равны, то пусть будут равны. Но русский язык — главный. А так от такого патриотизма до национализма — шаг. Следующий — до нацизма.
— Вот не так вы меня поняли! — отвечает Ольга Николаевна.
Из открытого окна слышны детские голоса. Поют птицы, светит солнце. Но все в этом городе знают: мгновение обманчиво. Всего лишь через миг всё может измениться. Учителя молчат, слушают эти обманчивые звуки. Когда ты на границе, хочется, чтобы мирное мгновение остановилось — длилось всегда. Завуч школы негромко замечает, что Валуйки — прифронт. Здесь война — не отдалённый звук. Её видят, когда ракеты летят по небу, её слышат в гуле и звоне взрывов. Её видят в лицах раненых. Продолжение в моей колонке в канале «Специально для RT» https://t.me/special_authors/6622
Первоисточник: Telegram-канал «Marina Akhmedova»
Источник: belgorod-news.net
